В преддверии нового года по дайри гуляют толпы флешмобов. Меня опять зацепило. ))))))
      Итак, четырнадцать пунктов (хорошо, что мы не сотый год встречаем, я бы фантазировать замучилась...))))))))

      1. Хорошо - это... тишина и спокойствие в доме.
      2. Хорошо - это... здоровый и весёлый ребёнок.
      3. Хорошо - это... кошка, которая мурлыкает на коленях.
      4. Хорошо - это... когда солнечно.
      5. Хорошо - это... быть здоровой и сильной.
      6. Хорошо - это... ехать, куда хочешь. И когда хочешь.
      7. Хорошо - это... ёлка, мандарины и шампанское.
      8. Хорошо - это... когда вдохновение не отпускает.
      9. Хорошо - это... влюблённость.
      10. Хорошо - это... дарить подарки. Люблю это дело... ))))
      11. Хорошо - это... море. Любое, даже хмурое.
      12. Хорошо - это... постоянное появление в твоей жизни нового и интересного.
      13. Хорошо - это... доброжелательнсть окружающих.
      14. Хорошо - это... когда тебя понимают...

Осаливаю  ~Nagini~,  Amiel,  enniky benniky,  kerry-lla,  T-E-N-A-X,  Аргентинское Танго,  Красное Солнышко,  Тупак Юпанки,  Yana_mia,  Z-I. Отстлеляетесь - киньте ссылки. ))))))

      Долго я собиралась, но наконец - собралась.
      И посмотрела одного из «Франкенштейнов». Это был «Франкенштейн: Ли Миллер».
      Спектакль произвёл на меня огромное впечатление. Я ведь в театре вообще уже не помню когда была, а это как-никак постановка одного из лучших. Да ещё с такими звёздами!
      Отсутствие русского языка совершенно не мешало. Во-первых, были титры, а во-вторых, актёры так играют, что язык вообще не был нужен - и так всё понятно...
      Большой спойлерСпектакль буквально сразу втянул, будто вобрал в себя. Эта кроваво-красная аура тревоги, крови, тайны... Голая сцена... Люстра! О боже, их люстре можно петь оды - это огромный сияющий, нависающий над залом свод из тысяч ламп, будто скопление звёзд - мерцающий, ослепительно вспыхивающий, тревожно гонящий волны света... Ах! Просто ах! Вращающаяся середина сцены, меняющая наклон, да она, похоже, ещё и металлом покрыта - по полу там летели и гасли искры огня, вспыхивал костёр (настоящий!).
      А как великолепно была сделана сцена пожара! И вообще, спектакль радовал моё сердце минимализмом, тщательно выстроенным освещением и цветом. Великолепно.
      Об актёрах я вообще молчу.
      Первая же сцена, сцена рождения Создания... Она была чем-то вроде сыра - наслаждением на грани отвращения. Бенедикт сыграл и выстроил её настолько... физиологично что ли..., что смотреть было трудно, меня почти тошнило, но оторваться было невозможно. А когда он вдруг пополз на руках, будто у него были перебиты ноги, он полз как собака: упрямо, не понимая, что не так, не крича, молча - у меня просто сердце переворачивалось от жалости. Он пытался вставать на ноги, падал, нелепо дёргался, снова вставал - ходульный, нескладный - и снова падал... А потом вцепился зубами в циновку, и стало очевидно, что он смертельно, по-звериному голоден, и не знает, что такое еда, а ему так нужно! Господи... Это была чистая трагедия. Я уже во время той сцены возненавидела Виктора Франкенштейна за эту детскую беспомощность и не понимающую себя боль...

      К заметкам на полях - Бенедикт красивый парень. (Открыла Америку, да?) У него спортивное, но не перекачанное тело, а-а-а-а-атличная задница и такие большие... ой, молчу! )))) Ну, а что вы хотите, он же первую сцену отыгрывал в одной набедренной повязочке телесного цвета. И когда вставал на четвереньки, и когда выделывал все эти трюки... Ну как тут не рассмотреть? )))))) (Кстати, с ужасом представляю, сколько же он терял в весе за один спектакль... Роль Создания физически очень трудна...) И её так много... ))))))
      Собственно, первую половину спектакля Бен целиком тащил на себе. Все его переживания, его взросление, его неискушённость, прямолинейные рассуждения, чистые детские определения мира. "Луна одинокая". "Люди меня ненавидят". "Я хороший". Это так наивно, он словно ребёнок: перепуганный, забитый, но действительно - очень и очень хороший.
      Он даже убивая, остаётся хорошим и совершенно невинным, ему не просто сочувствуешь, его не просто оправдываешь, нет, эти убийства вообще воспринимаются наоборот - это не он, это убивают ЕГО.
      Существо и Франкенштейн, Создание и Создатель - они абсолютно противоположны.
      Виктор Франкенштейн в исполнении Миллера (Оговорюсь сразу, что именно в его, я же не знаю, как эту роль сыграл Бен...) довольно прост. Характер у него без закидонов, сильно обделённый по эмоциональной амплитуде, кажется, что он вообще не способен чувствовать ничего, кроме голого сияния разума. И ненависти. Он ужасно умный и отвратительно убогий. Он не ощущает вины, он вообще не чувствует ответственности за своё создание! Для него Существо - вещь, иногда - вещь опасная, и только... Виктор не то, что его не любит и не сочувствует, ему даже в голову не приходит такая возможность, она за гранью его мира. Мира Франкенштейна.
      А Существо... о, это что-то с чем-то. Вот если Виктор совершенно обделён эмоционально, то Существо наделено эмоциями более чем. Да, оно глупее (это видно в их разговорах с Виктором), оно не в состоянии просчитать все последствия своих действий, не понимает всех хитросплетений окружающего мира - но это и естественно, что взять с ребёнка, пусть и способного, и быстро учащегося, но отвергнутого миром... Но, несмотря на это, Существо более мудро, в нём будто живёт взрослый: терпеливый, помнящий, любящий, щедрый... Понимающий, что в жизни - главное. Знающий, как избежать пустоты.

      И их отношения с Виктором (ах, эта бодрящая капля слеша, которая проявилась в самом конце!))))))) - это именно та тема, которая обрамляет, придаёт завершенность идее, замыкает всё на себя, сводит все смысловые линии спектакля к одной... Их отношения - это подлинная трагедия. И не в слеше тут конечно дело, всё в тысячу раз глубже и проще... Ведь тут парадокс - Существо более зрело, а потому и более зависимо. Оно не может отказаться от любви и не может БЕЗ... А Виктор без него прекрасно мог! Он и от людей-то после эксперимента прятался не потому что тосковал по созданию, а потому что напугался результата и трудно переживал своё «поражение». Он вообще прекрасно может без кого бы то ни было. Ни отца он не любит, ни невесту. (Я, грешным делом, даже подумала - вот будет финт ушами, если Элизабет втрескается в Существо, плюнув на Виктора! Нет, всё-таки фикрайтер - это диагноз. ))))))) Это было бы... правильно. Существо способно любить. Ну, и кто из них после этого урод? У Виктора было всё! И он всё это презрительно отвергал. У существа - ничего. А ведь он мог это принять и ответить...
      Они с Франкенштейном - альтер эго.
      Ведь даже пластика! Миллер двигается чётко, резко, как-то геометрично-правильно. Даже когда он мечется - это такой сухой рисунок продуманных рациональных движений. А Бенедикт мне большей частью напоминал животное: с обилием нелепых телодвижений, неуклюжестью, ему как будто было интересно, а что ещё можно сделать вот этой конечностью. А той? И это сохранилось до самого конца спектакля - он двигается в том же стиле даже в самой последней сцене. Впрочем, иногда он мне напоминал растение: корявое, неудобное, с торчащими ветками.
      Абсолютные противоположности. И мне страшно даже не того, что у Существа не получилось семьи, что он потерял надежду на её создание: в конце концов многие люди проходят через нечто подобное, это - по большей части обычный, хотя и печальный опыт. Страшна его зависимость от Виктора. Зависимость безусловная, неизлечимая, как смертельная болезнь. Я так и вижу, как они замёрзнут на полюсе, в объятиях друг друга, а Виктор до конца будет шептать «ненавижу»...

      Пиратское видео. Финальные поклоны.

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

      Ну всё, посылка отправлена.
      Я не стала заморачиваться со срочностью, так что поедет она себе потихоньку-полегоньку... К Новому Году, глядишь, доберётся до места, а к весне её возможно даже откроют... )))))
      В общем, ответа я не жду, я и так сижу довольная.
      Дело сделано.
      И спасибо огромное  toxicatta за помощь с переводом.

      Играло, играло, и вдруг приключился деанон...
      Так что теперь можно смело тащить к себе то, что навытворялось, и хвастаться.
      Хвастаться я буду рисунками и аудиофиками.

52. Название: Какао, или Сто грамм для храбрости
Автор: julia-sp
Канон: Star Trek TOS
Рейтинг арта: G
Примечание: рисунок был создан для ФБ-2013
На ФБ рисунок был выложен в этом посте.



53. Название: Моя стальная скромница
Автор: julia-sp
Канон: Star Trek Reboot
Рейтинг арта: R
Примечание: рисунок был сделан для ФБ-2013 по заявке с инсайда. Кто-то попросил нарисовать ему фем-Энтерпрайз и Скотти...
На ФБ рисунок был выложен в этом посте.



54. Название: Цикл иллюстраций к фанфику «Ложе смерти»
Автор: julia-sp
Канон: Star Trek TOS
Рейтинг арта: R
Примечание: рисунки были созданы для ФБ-2013. Но я рекомендую вам читать и смотреть, а не просто смотреть... Фанфик «Ложе смерти» (перевод  Poco a poco) хоть и печален до невозможности, но прекрасен...
На ФБ фанфик с иллюстрациями был выложен в этом посте.



И аудиофики.
Первый - не очень, говорю честно. Текст там самый заурядный, и аудио делалось просто потому что было нужно...

Название: Под пристальным вниманием
Автор: julia-sp
Начитка и монтаж: julia-sp
Форма: аудиофик
Размер: драббл
Пейринг: Кирк, Спок (ST XI, ST Into Darkness)
Категория: пре-слэш
Жанр: повседневность
Рейтинг: PG-13
Продолжительность и вес: 1 мин 48 сек; 1,06 Мб
Примечание: фик написан и озвучен специально для ФБ-2013.
На ФБ аудио было выложено в этом посте.



А вот второй - гораздо лучше! Это перевод  allayonel, а она здорово умеет выбирать тексты.

Название: Доктор, а не семейный консультант
Оригинал: «Doctor, not relationship counselor» by janice_lester
Начитка и монтаж: julia-sp
Форма: аудиофик
Пейринг: Спок/Ухура
Категория: гет
Рейтинг: R
Продолжительность и вес: 7 мин 48 сек; 4,46 Мб
Содержание: Доктору Маккою приходится объяснить Споку некоторые факты о жизни, информацию о которых тот не может почерпнуть из официальных источников.
Примечание: фик переведен и озвучен специально на челлендж Фандомной Битвы 2013
Музыка: 1. Carlos Gardel – Tango «Scent of a Woman» 2. Pa' Bailar - Bajo Fondo Tango Club con Ryota Komatsu 3. Rafaella Carra – Tango.
На ФБ аудио было выложено в этом посте.



      Но в общем и целом ФБ оставила у меня не слишком приятные впечатления. Я глубоко не командный человек: привыкла сама делать работу и сама за неё отвечать. А тут то уже начитанные аудио пришлось снимать, потому что оказывается можно начитывать только то, что нигде раньше не засветилось, то фик приходится не ко двору, то аудио приходится делать не потому что текст нравится, а потому что... ну... команде надо.
      Впрочем, положительные моменты тоже были: они были связаны прежде всего с сотрудничством с двумя прерасными людьми -  Poco a poco и  allayonel. И конечно с общением с командой Zorro! Я пришла к ним на бартер и бартерила, как говорится, не за страх, а за совесть. И не потому что я такая обязательная, а потому что от их творчества реально невозможно было оторваться! Другая моя бартерная команда - Фандом Советской Фантастики тоже радовала, у них были на редкость злободневные (очень злободневные!) и вдумчивые тексты...

      Ну что, ребята, повосхищаемся ещё нашей любимой и ненаглядной РПЦ?

Восхититься.

Это, конечно, просто забавный ракурс... )))))










А вот это действительно дивно. И вызывает уже неподдельное восхищение. Почитайте внимательно: это запрос...


...а это ответ.

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

      Название: «Возьму твою боль»
      Автор: julia-sp
      Канон: Star Trek TOS
      Категория: слеш
      Пейринг: Кирк/Спок, намёки на Скотти/Ухуру
      Рейтинг: NC-17
      Жанр: angst
      Саммари: написано по заявке IDIKink: «Ребут или ТОС, 2х17 «A Piece of the Action». Кирк/Спок. Экипажу приходится задержаться на гангстерской планетке, и они постепенно свыкаются с ролями мафиози. Карточные игры на раздевание, секс с участием наручников и пистолетов, грязные разговоры по телефону».
      Но автор вынужден признаться, что заявку он выполнил весьма формально, и фик совсем о другом…
      Предупреждения: насилие (в том числе – моральное), жестокость, мат, смерть эпизодических персонажей.
      Размер: миди
      Статус: закончен

      читать дальшеКирк: Боунс, выражаясь их языком, а вы чего такой смурной?
      Маккой: Не знаю, насколько это серьёзно… И не знаю, Джим, как вам это сказать…
      Кирк: Говорите.
      Маккой: В этой суматохе я оставил его у Беллы.
      Кирк: Вы оставили его…
      Маккой: Где-то там, я не уверен…
      Кирк: Не уверены в чём?
      Маккой: Я забыл коммуникатор.
      Кирк: В кабинете Беллы?
      Спок: Капитан, если йотианцы с их умом и сообразительностью разберут этот коммуникатор…
      Кирк: Разберут! И узнают, как работает транстатор!
      Спок: Транстатор – основа всех важных приборов, которые у нас есть.
      Маккой: Вы считаете, что это серьёзно?!
      Кирк: Серьёзно, Боунс? Это меняет весь расклад!
      Маккой: Что это значит?
      Кирк: Ну… Через несколько лет йотианцы могут потребовать дань с нас!*
      ______________________________
*       Диалог из серии «A Piece of the Action».
     
      ***
      – Пойдёмте, мистер Спок, заберём у йотианцев коммуникатор рассеянного доктора, – Кирк насмешливо блеснул глазами на Маккоя и направился к двери.
      Старпом тут же двинулся следом, привычно изобразив капитанский хвостик.
      – Я с вами, – вздохнул несчастный эскулап.
      – Отставить! – Джим засмеялся, – а то вдруг ещё что-нибудь там посеешь.
      Спок закатил на шутку глаза и нырнул вслед за Кирком в лифт.
      Маккой обиженно передёрнул плечами: сегодня счёт по подначкам был явно не в его пользу. А смеющиеся глаза Ухуры совсем не помогали раненному самолюбию.
      – Аккуратсты… – буркнул он, обращаясь к закрывшейся двери, – да что может случиться из-за одной несчастной железки?
      – Ээээ, не скажите, доктор, – возразил Скотти. Его раздумчивый тон изрядно смахивал на издевательство, – вот мы с Ниотой… гм… – он смущённо взглянул на Ухуру, и та ответила ему доброй улыбкой, – как-то смотрели одно кино, старое-старое, даже не объёмное ещё… Так вот там к людям попали обломки какого-то робота из будущего, ну… рука там, погнутый чип… так они по этим деталям сумели построить кучу таких роботов, и те завоевали мир!
      Маккой фыркнул:
      – Это же просто кино.
      – Я знаю этот фильм! – радостно встрял Чехов, – его сняли русские!
      – Пашенька, фильм американский...
      – Ну и что? – не растерялся Чехов. – В то время в Америке было полно русских.
      – Так вот, воссоздать по одной детали целый механизм вполне реально, – продолжал объяснять Скотти.
      – Ну да, разумеется, а по Йоте толпами бегают гениальные инженеры, вроде вас!
      Мистер Скотт приосанился.
      – Ну, конечно не такие гениальные, как он, но вдруг? – Ухура состроила доктору страшные глаза.
      Маккой вздохнул. Вот как прикажете отбиваться от всего экипажа мостика? Разрезвились…
      И в этот момент запел сигнал подпространственного передатчика.
     
      ***
      – «Поллуксу» дольше не продержаться, капитан. Даже если в их расчётах есть погрешность, и утечка воздуха меньше на пять процентов, это добавит им полчаса, не бо...
      – Навигатор уже рассчитал курс?
      – Рассчитал. Мы едва-едва успеем, и то, если пойдём на варпе-девять. Но, капитан, после рейда к М24-альфа* двигатели не в лучшем состоянии, и ещё девять часов на такой скорости…
      – Но других звездолётов поблизости нет, Скотти. Так что сейчас же начинайте подключать обходные цепи, чтобы они были наготове. Плевать на перегрузку, даже если обратно мы будем ползти на импульсе. Лишь бы успеть.
      – Есть, сэр. А вы там скоро?
      – Сейчас. Будьте готовы стартовать, как только поднимите нас.
      – Скорее, капитан. Если мы не отправимся через десять минут...
      – Конечно. Мистер Спок! Скотти, ждите. Спок!
      Кирк обвёл глазами окружающих. Оксмикс с тремя подручными стоял поодаль и жадно слушал его разговор. Тошнотворная всё-таки компания… Джиму совершенно не нравилось выражение их лиц. Умные и сообразительные, что б их… Хорошо хоть, остальные боссы успели разъехаться отсюда.
      Он выпятил челюсть, демонстрируя свою силу и уверенность.
      Чёрт, да где же носит Спока? За это время можно было трижды обойти особняк!
      В этот момент старпом появился в дверях.
      Слава богу.
      – Вот он, сэр, – Спок продемонстрировал капитану коммуникатор доктора.
      – Очень хорошо, мистер Спок, возвращаемся.
      Кирк говорил чуть быстрей обычного, и вулканец выгнул бровь, безмолвно спрашивая, что стряслось.
      – Мы получили сигнал SOS от «Поллукса»: они подверглись массированной метеоритной атаке, когда обследовали систему двойных гигантов Джи-17. У них обширные повреждения корпуса, и они не успеют закончить ремонт, до того как кончится их запас воздуха.
      Спок кивнул и, не задавая больше вопросов, встал рядом с капитаном, готовый к транспортации. Кирк перевёл взгляд на гангстеров:
      – Что ж, господа, прощайте. Скотти, поднимайте нас!
      – Есть, сэр!
     
      И этот момент одна из основных цепей транспортатора, которую доконали бесконечные переброски боссов по Йоте, плюнула искрами и перегорела.
      _______________________
      * Система куда попали Кирк, Чехов и Ухура в серии «The Gamesters of Triskelion».
     
      ***
      – Сэр, – голос Скотти звучал убито, – на ремонт потребуется не меньше получаса…
      Десять минут, данные им, истекли. Они ждали вердикта главного инженера, и вот…
      Спок, за это время успевший проверить расчёты Чехова, покачал головой:
      – У нас не больше пяти минут, и то, если Энтерпрайз форсирует переход на варп.
      Кирк принял решение мгновенно.
      – Тогда отправляйтесь без нас.
      – Капитан, но если двигатели сдадут, то неизвестно, когда мы вернёмся за вами!
      – Главное, чтобы они не сдали на пути к «Поллуксу». Вперёд, Скотти, и удачи вам!
      – Есть, сэр, – вздохнул главный инженер.
      – Конец связи.
      Кирк хлопнул крышкой коммуникатора и ободряюще улыбнулся Споку.
      – Ну что ж, придётся на время воспользоваться гостеприимством наших эээ… деловых партнёров.
      – В самом деле? – протянули сзади.
      Они обернулись, – на лице Оксмикса расцветала ехидная улыбочка. Он обратился к своей «гвардии»:
      – Парни, этот тип хотел сорок процентов прибыли. Интересно, что он скажет теперь?
      О, дьявол… Снова.
      – Скажу, что Федерация никуда не делась, и вы подписались на создание синдиката! – бросился в атаку Кирк.
      Не прокатило.
      – Да плевать, на что мы там подписались! Ваш звездолёт тю-тю, а когда будет следующий? – Белла откровенно заржал, – «Горизонт» был у нас сто лет назад, так может другой корабль прилетит ещё через сто лет?
      – Я же сказал, что звездолёты будут приходить каждый…
      – Болтовня! – бесцеремонно перебил его Оксмикс. – Ты только что говорил своим, что тут поблизости нет никого из ваших. Я внимательно слушал! И теперь ты думаешь, что твой блеф прокатит? Лох ты, малыш, а не босс…
      – Но послушайте!
      – Хватит, надоело. Кало, забери у них пушки. Не дёргайся, Кирк! Два ствола – это, конечно, маловато, но и они пригодятся. А вас… Зеба, я ошибся или тебе и в самом деле глянулась задница этого федерала? Конечно, добыча должна первой доставаться боссу, но я больше по девочкам… Остроухого тоже оприходуем, – у нас любителей хватает.
      Что?!
      Блеснули стволы автоматов, Кало с мерзкой улыбочкой двинулся вперёд…
     
      И тогда Кирк начал стрелять.
     
      ***
      Он стоял у окна и пристально вглядывался в улицу.
      Впрочем, он вообще её не видел.
      – Капитан…
      – Всё в порядке, мистер Спок.
      В комнате всё ещё кисло пахло порохом, – кто-то из подручных Беллы успел-таки выпустить очередь. Правда, в тот момент он уже падал, и пули их не задели.
      Джима замутило, и он поглубже затянулся уличным воздухом. Тот пах бензином и пылью, – почти райский аромат…
      Фазеры стандартно ставят на отметку «пять», чтобы в случае экстренной ситуации не переключать их с режима оглушения…
      Он забыл об этом.
      Впрочем, что бы это изменило?
      Ему случалось убивать и раньше, он был военным офицером, а не трепетной барышней, но он всегда цеплялся за любую возможность разрешить конфликт без жертв. А сейчас ситуация полностью вышла из-под контроля, и ощущение непреодолимого потока, с которым невозможно бороться, выводило Кирка из себя.
      Сейчас он чётко осознавал: чтобы выжить здесь, им придётся убивать, и убивать часто.
      Нет…
      Когда на звук выстрелов в кабинет примчалась ещё одна партия гангстеров, Кирк вскинул фазер, готовый сражаться до конца, и краем глаза уловил аналогичное движение Спока. Но те вдруг опустили оружие, переглянулись, и один из них спросил:
      – Что прикажете, босс?
      Король умер, да здравствует…
      Он на автомате приказал им вынести тела («выбросить отсюда эту падаль») и убираться с глаз. А потом уставился в окно, пытаясь переварить случившееся.
      Быть боссом – это... это же… Против него будет вся извращённая мораль этого общества, и что ему делать?
      Или приспосабливаться, или…
      Он представил себе это приспосабливание, и его замутило ещё сильней. Но альтернатива…
      Спок.
      Спок стоял рядом, и от его молчаливой поддержки становилось совсем плохо.
      Во что же я тебя втравил…
      – Капитан, мы можем попытаться уйти из города.
      Сердце сжалось, – вулканец как всегда понимал его мысли и следовал след в след. Вот только…
      – Невыполнимо… – голос Джима звучал тихо и надтреснуто, – это большой город, пронизанный телефонной сетью. Нас очень быстро найдут, им же нужно наше оружие… И что тогда? Драться? Убивать всех людей без разбора? Любого, кто окажется перед дулом фазера? Мы просто не успеем уйти, ты сам говорил, что таксист из меня хреновый… И даже если мы переоденемся…
      – То у меня всё равно слишком примечательная внешность, и нас быстро вычислят, – вулканец кивнул, что-то обдумывая. – Капитан, мы могли бы попытаться уйти по отдельности…
      – Не смей, Спок! – Кирк подскочил, как ужаленный, и гневно уставился на друга. – Ты что это задумал, а? Значит, я выскочу, если повезёт, а ты – пропадай?
      – Капитан…
      – Замолчи, – выдохнул Кирк и сжал плечо Спока, – хрен с ним, буду боссом, ведь это же лучше, чем сидеть в мешке. Знаешь, если не можешь бороться с ветряными мельницами, то приходится налаживать отношения с ветром…
      – Здесь нет никаких ветряных мельниц, капитан, – Спок выглядел столь искренне озадаченным, что Кирк непроизвольно улыбнулся.
      И чуть-чуть отлегло от сердца.
      – Всё будет хорошо, Спок.
      На мгновение он и сам в это поверил…
     
     
      ***
      – Можете идти.
      Кирк проводил угрюмым взглядом разношёрстную компанию, доставшуюся ему в наследство от Оксмикса. Те, выходя, отвечали ему не менее угрюмыми и озадаченными взглядами.
      – Джим, им сложно понять ваш лексикон.
      – Им сложно понять, что такое быть людьми! Чёрт… Прости, Спок, – Кирк откинул голову, стукнувшись затылком о спинку кресла, – Я не понимаю – почему?! Команда «Горизонта» не была скопищем бандитов, так какого же… влияние оказалось таким мощным? Книга… Да мало ли на свете книг!
      – Капитан, я провёл кое-какие изыскания. На самом деле вам не стоит винить себя или «Горизонт». В этом обществе веками процветал культ силы, общий уровень агрессии у йотианцев всегда был довольно высок, у них и года не проходило без вооружённых конфликтов. Я заглянул в их литературу: они воспевали насилие и славили воинов задолго до визита «Горизонта», так что книга о чикагских бандах тут ни при чём. Она всего лишь придала форму их нынешней культуре – не больше.
      – Вот оно что…
      – Джим, все цивилизации на своём пути проходят через период варварства. Йота в нём несколько задержалась, но и такое бывает. Они пока не доросли до идей гуманизма.
      – И тянуть их туда силком…
      – Бессмысленно. История должна двигаться естественным путём. Да у нас бы всё равно ничего не вышло, вы же видите, они не понимают…
      – Я вижу, Спок – Кирк измученно улыбнулся вулканцу, – я вижу…
      За несколько дней, проведённых здесь, их положение только ухудшилась. Боссы, которые охотно соглашались на сотрудничество под дулами фазерных батарей, теперь дружно открестились от своих обязательств. Всё вернулось к исходному состоянию, с тем только исключением, что сейчас они всячески стремились попробовать Кирка «на зуб», а по сути объявили бывшей банде Оксмикса войну, пытаясь оттяпать себе их территорию.
      Продержаться. Им надо любой ценой продержаться…
      Но этой ценой была война.
      И Кирк не мог вести её привычными ему методами.
      Но если бы всё ограничивалось противостоянием с конкурентами! Главную опасность представляли из себя его нынешние подчинённые. Они косились на странного босса и роптали, считая его мягкотелым идиотом. Сейчас они были их тюремщиками, но легко могли превратиться в палачей…
      А Энтерпрайз всё не было.
      Если опасения Скотти оправдались, то сейчас звездолёт летит на импульсных двигателях, и сюда они прибудут лишь через несколько месяцев.
      Если только они вообще к чёртовой матери не взорвались. Перегрев гондол с антивеществом на такой скорости вполне реален, а уменьшить её на пути к «Поллуксу»…
      – Босс! – в кабинет влетел возбуждённый Зара Прыщ, – ребята захватили Кирела Ножа!
      Кирел Нож был доверенным лицом Крако.
      Кирк встал.
      – Ведите его сюда.
     
      ***
      Выглядел Кирел плохо. Во время перестрелки его ранили, и теперь он пятнал ковры особняка густой чёрной кровью. Но к несчастью, он был в сознании.
      – Ну… – тихо и угрожающе сказал ему Кирк, – сейчас ты нам всё расскажешь.
      – Да пошёл ты, ублюдок!
      – Ублюдок, значит? – и Кирк жахнул пистолетом по столу.
      Кирел лениво сплюнул кровь.
      – Хех, напугал ежа голой задницей. Про тебя все знают, что ты ссыкун паршивый… Думаешь, сумеешь пустить мне пыль в глаза? Дерьмо…
      – Заткнись, Кирел! – заорал один из гангстеров и пнул раненого в окровавленный бок. Тот застонал и с ненавистью оглядел мучителей.
      – Ну, давайте, птенчики, мало я вам пёрышки щипал! Ничего, сейчас ваше время, а выживу – сочтёмся…
      На Кирка надвинулся Варган – почти двухметровый громила с лицом больше напоминающим кирпич. Обдавая своего босса запахом чеснока и немытого тела, он зашептал:
      – Босс, Кирел знает все слабые места в защите Крако. Но он не сломается, если его не опустить. Начинайте, а мы поможем…
      Опустить?
      Секунду Кирк таращился на бандита, силясь понять незнакомый термин.
      А потом до него дошло.
      Сделать… это?!
      Нет!
      Он отодвинул Варгана в сторону и обратился к пленнику:
      – Кирел, ты понимаешь, что с тобой будет, если ты не расскажешь всё, о чём тебя спросят? Посмотри на них… Живым тебе отсюда не уйти.
      Ответом ему было сопение.
      – Ладно, я дам тебе время подумать. Отведите его в подвал и стерегите крепче. И… перевяжите его.
      Банда вытаращилась на своего босса.
      – Живо! – рявкнул Кирк.
      Они нехотя повиновались.
      Но едва все вышли, как послышалась возня, ругань, топот…
      А потом – автоматная очередь.
      Несколько человек влетели в кабинет и с ненавистью уставились на Кирка.
      – Кирел пытался сбежать, и Кнотту пришлось пристрелить его! – закричал один из гангстеров. – Твою мать, босс! Ведь мы могли взять Крако тёпленьким!
      Кирк смотрел на банду.
      Не собаки – волки. И этих волков, вёл свирепый инстинкт, который требовал перегрызть горло странным чужакам.
      Но внезапно взгляды бандитов оторвались от лица Джима. Некоторые из них уставились куда-то за его плечо.
      Кирк обернулся.
      Чуть позади него стоял Спок.
      Просто стоял.
      Но от него буквально веяло угрозой, – он был готов напасть.
      Джим похолодел.
      Верный последователь Сурака, умница и пацифист, его удивительный, его прекрасный Спок, который и мухи бы не обидел! А сейчас он был на грани того, чтобы превратиться в безжалостную машину для убийства, только потому, что почувствовал угрозу для жизни Кирка.
      А ведь подобное грозило ему безумием и вечным непрощением, – после дикой свадьбы Спока Джим прекрасно это понимал. И если бы только это… Шансы выйти из схватки живыми для них сейчас почти равнялись нулю. Фазеры фазерами, но гангстеров – три десятка…
      Спока неизбежно убьют.
      Джим будто воочию увидел, как падает его друг, изрешечённый пулями…
      Нет!
      Он должен выжить.
      Кирк – капитан, и он отвечает за безопасность своей команды. И пусть его команда сейчас состоит только из одного человека, какая разница?
      Он обвёл глазами шайку и ледяным голосом произнёс:
      – Если кто-то из вас думал, что Кирел расколется, то он очень наивен. Этот тип мог соврать и под пыткой, он не зря был доверенным лицом Крако. А я не хочу угодить в ловушку. Так что возвращайтесь на свои места и смотрите в оба. Возможно, в следующий раз нам повезёт больше.
      Гангстеры задумались, а потом их физиономии чуть-чуть посветлели.
      – Идите, – повторил Кирк.
      И они убрались.
      – В следующий раз, капитан? – тихо спросил Спок, когда закрылась дверь.
      Джим понимал: этот раз был последним. В следующий – или он начнёт играть по их правилам, или с ними разделаются.
      – Будем надеяться, что к следующему разу нас здесь не будет, – наконец сказал он…
     
      ***
      Но следующий раз случился тем же вечером.
      Варган приволок в офис тщедушного паренька лет семнадцати, затащил его в кабинет Кирка и швырнул на пол.
      – Вот, босс, это Найджел, один из шестёрок Крако.
      В глазах парня застыл панический ужас.
      – Я не знаю, я ничего не знаю, отпустите меня!
      – Заткнись. Я наткнулся на него на улице, босс. Он вздумал, было, драпать, но от меня не убежишь…
      Кирк коротко огляделся и скрипнул зубами: в кабинет постепенно просачивались остальные члены банды, чтобы взглянуть на добычу.
      – Точно, это Найд, – подтвердил Соло, внимательно оглядев пленника, – я его ещё совсем шкетом помню.
      Мальчишка затравлено озирался и тихо скулил…
      – Интересно, – раздумчиво сказал кто-то, – чего это он попёрся на нашу территорию?
      – Вынюхивал что-нибудь, – предположил Зара.
      – Нет! – задыхаясь, выкрикнул парень, – я ничего не вынюхивал, я бы никогда…
      – Это точно, – ласково согласился Варган, – больше ты уже никогда…
      – Ааааа, – мальчишка рванулся к дверям, но полетел на пол от подножки. Грохнул смех.
      – Чего-то он слишком нервный для шпиона… – утирая слёзы заметил Киря.
      – Да какой там шпион, – махнул рукой Соло, – мать у него на нашей территории живёт, вот он и притащился…
      – Ай-яй-яй, мама, значит, живёт на нашей территории, а шестерить решил на Крако. Ну как не стыдно…
      – Ну, – Варган тряхнул Найда за воротник, – говори, малыш. У Крако сейчас сколько в банде народа?
      – Я не знаю! – отчаянно выкрикнул парень.
      – Во даёт, – хмыкнул Зара, – мы, вот, и то знаем, а у тебя, значит, память отшибло?
      Парень загнанно дышал.
      – А он ничего, смазливенький…
      – Чур я первый!
      – Не зарывайся! Первый он...
      – Нет, нет, пожалуйста! – отчаянно взмолился мальчишка.
      – Ты нам всё скажешь, – уверенно заключил Варган. – Босс?
      Кирк на подламывающихся ногах шагнул вперёд.
      – Лучше говори, что знаешь, Найджел. Ведь что-то же ты должен знать…
      Но мальчишка молчал.
      Гангстеры смотрели на Кирка.
      Ждали.
      Ну вот и всё.
      Решай.
      Кирк молча развернулся и нашёл взглядом Спока.
      Тот безмолвно стоял у стены и смотрел на происходящее бездонными чёрными глазами. Его лицо было бесстрастным, но Джим видел неуловимо напрягшееся тело, нарочито расслабленные руки, жёсткий наклон головы. Неслышный и незаметный, Спок был готов атаковать по первому знаку Джима...
      Нет.
      Ты выживешь.
      Ты должен.
      – Спок…
      Кирк подошёл к вулканцу, интимно обнял его за плечи и потянул в сторону дверей.
      – Капитан?
      Спок стронулся с места и послушно пошёл за ним, но Кирк чувствовал, как напряжённо он ждет, готовый уловить малейший намёк, движение, слово, свято уверенный, что у его командира есть какой-то план…
      Джим распахнул двери.
      – Спок... иди.
      – Капитан?! – Спок вывернулся из-под руки и заглянул Джиму в лицо.
      В его глазах расцветало недоверчивое изумление.
      Да не смотри ты на меня так!
      – Спок, – голос Кирка стал жестче, – я приказываю тебе уйти.
      Губы вулканца дрогнули, но он не сказал ни слова.
      – Иди же! – настойчиво повторил Кирк.
      Чуть нахмурились тонкие брови, а потом Спок шагнул за порог кабинета.
      Всё ещё оглядываясь, всё ещё не понимая.
      Не веря…
      Кирк захлопнул за ним дверь.
     
      ***
      Потом его неудержимо рвало.
      Он склонялся над холодной раковиной, сведёнными руками цепляясь за её края, жестокие позывы скручивали тело снова и снова. Чернело в глазах, он почти терял сознание, а желудок продолжал сжиматься в отчаянных спазмах, готовый, казалось, изрыгнуть наружу само сердце…
      Кто-то крепко держал его, не давая биться головой о холодный фаянс, включал воду, утирал лицо, – он не видел, не ощущал…
      Окончательно обессилев, Джим осел на пол в кольцо ласковых рук. Он судорожно дышал, едва не всхлипывал, а тёплые пальцы бережно убирали со лба слипшиеся пряди волос, гладили по голове…
      Спок…
      Он повернулся, уткнулся носом в шею вулканца и затих.
      Надышаться бы тобой, пропитаться запахом. Ослепнуть, оглохнуть, перестать думать, утратить себя. Лишь бы только вечно ощущать твои руки, твою ласку, твоё тепло…
      И в этот момент Спок шевельнулся.
      – Зачем, капитан?
      Джим застыл.
      В голосе Спока звучала боль.
      Непонимание заблудившегося.
      Тоска.
      Кирк чуть отстранился.
      Спок не понимает.
      Не может понять.
      Что ж… Оно и к лучшему. Не нужно ему даже близко подходить к этому дерьму.
      В мозгу ярко всплывало то, что случилось в кабинете: цвета, звуки, запахи. Наваливалось, погребало под собой…
      Этот несчастный мальчишка ничего не знал – о, он готов был вывернуться наизнанку, но вот беда, – сказать ему было нечего. И банда оторвалась по полной программе. Парень исходил воплями и слезами, его тощее тело елозило по столу, по ногам текла кровь, и покрывалась рубцами нежная кожа, когда его… его…
      Кирка снова вывернуло прямо на пол. Но блевотины не было – желудок отдал всё.
      И он это допустил! Более того, принял в этом участие.
      Более того – командовал всей этой вакханалией.
      Рьяно командовал.
      В желудке ворочалась холодная змея. Джим с трудом дышал, проваливаясь всё глубже и глубже в чёрную трясину реальности…
      Грязь, ненависть, снова грязь…
      Ощущение тёплых рук таяло…
      Он недостоин касаться Спока. Ледяной удав, казалось, обвился вокруг сердца, а в голове стало пусто и ясно.
      Здесь так живут.
      И он сделает это снова. Он изнасилует, запытает, убьёт…
      Значит, пора.
      Он разомкнул объятия Спока и встал.
      Вулканец поднялся следом и стоял перед ним, всё ещё вглядываясь в лицо, что-то ища...
      Прощай.
      Ты был моим самым сокровенным, тайным, драгоценным. Ещё не совсем осмысленным, но таким манящим…
      Моё несбывшееся.
      Живи.
      – Джим…
      Спок потянулся к нему, но Кирк твёрдо отвел его руки и быстро распахнул дверь.
      По коридору раскатился резкий командный крик:
      – Кнотт, Соло!
      Раздался торопливый топот, и через пару секунд на пороге вытянулись два гангстера.
      И преданно уставились на своего босса.
      Кирк кивнул на Спока:
      – Видите этого человека? Приказываю охранять, защищать, быть няньками. И чтобы ни один волосок не упал с его головы! Если на него нападут, вызывайте подмогу. Он может ходить везде, где захочет, пользоваться полной свободой. За одним исключением: ни под каким видом не пускайте его сюда, меня ему видеть запрещено. Всё поняли?
      – Да, босс, – вразнобой ответили они.
      Кирк смерил бандитов взглядом.
      – Выполняйте. Не справитесь – пристрелю.
      И вышел, чётко печатая шаг.
     
      ***
      В маленькой комнатушке было чисто и светло.
      И тихо.
      Дом, где его поселили, находился вдалеке от оживлённых улиц, в относительно спокойном по здешним меркам районе. По утрам тут чирикали воробьи, охотились на голубей кошки, и совсем не было слышно перестрелок…
      Спок сидел на кровати, сплетя в замок руки и сосредоточенно уставившись в стену, и в тысячный раз пытался решить задачу, не поддающуюся никакой логике.
      Его скучающие телохранители стояли за дверью и в этот раз для разнообразия молчали. Обычно они болтали, обсуждая последние события и сплетни, – гангстеры, приставленные к нему, уже лезли на стенку от безделья, и отчаянно радовались любому визитёру, навещавшему их в «ссылке». И хотя разговаривали они вполголоса, острый вулканский слух легко различал слова, так что Спок был в курсе всех новостей.
      С того дня, когда он видел своего капитана в последний раз, минуло две недели. За это время произошло множество событий, которые совершенно изменили текущую ситуацию.
      Кирк отбросил нерешительность и принялся действовать.
      Своей бандой он управлял железной рукой, и без дела они не сидели. Новый босс провёл несколько дерзких и блестящих операций, результатом которых явилось полное уничтожение шайки Крако. Затем, безо всякой передышки, он открыл военные действия против Типо и изрядно потрепал его банду. И хотя Типо ушёл живым, количество его людей изрядно сократилось, а территория уменьшилась больше чем наполовину. Случилось ещё несколько мелких стычек с второстепенными конкурентами.
      Теперь Кирк был самым влиятельным боссом этого мира, а численность его банды заметно возросла.
      Спок не удивлялся успехам Джима, – тот был очень талантливым военным и прекрасным тактиком.
      Но кровь…
      Она лилась рекой.
      Охранники Спока взахлёб пересказывали друг другу красочные истории про то, как поверженный Крако униженно ползал перед их боссом на коленях, но так и не смог вымолить себе жизнь. Как Кирк приказывал убивать попавших к ним в плен. Как допрашивал. Как издевался над людьми.
      Они говорили о своём боссе не иначе как с восторженным придыханием.
      А Спок не мог поверить.
      Он прекрасно помнил мироррного Кирка – человека с лицом Джима, но с убогой, искалеченной душой и примитивными рефлексами хищника.
      Он бы мог творить такое.
      А его капитан – нет.
      Нет!
      Но ведь он убил того мальчика… Почему?
      Тот ничем не угрожал и сам был жертвой…
      Дикость и неправильность происходящего выбивала из колеи, эмоции обуревали, переливались через край, и Спок снова и снова отшвыривал их, чтобы очистить разум, чтобы суметь понять…
      Понять логику Кирка.
      Он уже давно признал, что эта задача далеко не всегда ему по силам. Но раньше, если Спок не справлялся, ему достаточно было спросить, и его капитан всегда объяснял, почему поступил так или иначе…
      А в этот раз он отказался ответить на вопрос.
      Вулканец встал и принялся мерить шагами комнату.
      Логического объяснения не было. Его Джим никогда не шёл против совести, предпочитая вместо этого рисковать своей жизнью, – это Спок знал твёрдо. Так почему же сейчас?
      Безумие?
      Непохоже. С ума не сходят так вдруг.
      А ведь ему было плохо. Невыносимо плохо! Образ раздавленного Кирка встал перед глазами, и Спок опять ощутил как бьются под его руками тяжёлые и страшные эмоции человека… И снова почувствовал неодолимое желание закрыть Джима собой, помочь, спасти… Ноги непроизвольно понесли Спока к двери. Надо идти к нему, скорей!
      Контроль!
      Он остановился. Да что же это такое! Ему снова нужна медитация…
      Если бы у него была интуиция, она бы криком кричала, что Джим попал в беду.
      Но ведь у него не было интуиции?
      Ведь нет?
      Возможно, это всё-таки какой-то план. Его капитан всегда умел и любил блефовать, он был мастером пускать людям пыль в глаза, – Спок видел тому множество примеров...
      Может быть и теперь?
      Для анализа решительно не хватало информации.
      И всё же почему Кирк отстранил его? Отослал от себя? Не объяснил ничего, не ответил?
      Логика сдавала.
      Вместо этого Джим приказал двоим гангстерам охранять Спока и не пускать к нему.
      Стоп.
      Он приказал им.
      Не Споку.
      А это значит...
      Это значит…
     
      ***
      На улице стоял тёплый летний вечер, за окном сгущались сумерки, и в кабинете горели все лампы. На карточном столе вперемешку были разбросаны деньги и карты, стояли бутылки с виски и самогоном…
      Босс отдыхал. Он играл в покер с тремя из своих приближённых, а трое других слонялись по кабинету. В уголке сидела девица, – её притащил с собой Зара, уверяя, что та была одной из девушек Крако, который славился своим умением выбирать женщин.
      – Поднимаю.
      – Уравнял.
      – Может, я пас?
      – Ты готов бегать вокруг квартала без штанов?
      Игроки засмеялись. В этой партии босс предложил им очень забавные ставки, – сегодня он был в благодушном настроении...
      Они боялись его, – рядом с Кирком никто не чувствовал себя в безопасности. Казалось, в нём постоянно тлела ненависть, он легко переходил от спокойствия к ярости, и ярость эта могла обрушиться на кого угодно. Обычные человеческие радости мало волновали его: даже сейчас, став одним из самых жестоких и опасных боссов, Кирк оставался странным и непонятным чужаком.
      Только теперь никто не осмеливался сказать ему об этом…
      В игре наступила пауза, картёжники обдумывали дальнейшие действия, и Кирк, наконец, обратил внимание на девушку.
      Та сидела на стуле прямо и неподвижно, словно манекен, и улыбалась приклеенной фальшивой улыбкой. Наверняка она была перепугана до смерти, когда её привели к Кирку.
      Тоска, тоска… Ему хотелось закрыть глаза и просто перестать существовать. Но кого тут волновали его желания?
      Он поманил девицу пальцем.
      – Ну-ка, иди сюда, крошка… На колени.
      В глазах девушки мелькнул ужас. Она торопливо встала и подошла, а потом сделала движение, чтобы опуститься на коленки у ног Кирка.
      Одним глотком он прикончил свой стакан и потянулся налить следующий.
      – Да нет же, дурочка, ко мне на колени. Садись давай, вот так… – Кирк пьяно засмеялся и дёрнул бёдрами, – ну, как тебе мой жеребец, детка?
      Его гвардия подобострастно захихикала.
      Девушка картонно улыбнулась и принялась ласкать его член чрез ткань брюк. Её движения были вялыми и заученно-механическими.
      И от неё разило виски.
      Глаза Кирка похолодели.
      – Боишься меня?
      Она замерла как кролик перед удавом, а потом, будто вспомнив роль, затрепетала ресницами и сложила губы в дрожащее подобие развратной улыбки.
      Фальшивка!
      Ненависть взметнулась в нём, он больно хлестнул девчонку по щеке и отшвырнул от себя. Она споткнулась о ковёр и полетела на пол.
      – Под Крако ты ложиться не боялась, тварь? – Кирк бешено дышал и щурил глаза.
      Все замерли. Девица затряслась как осиновый лист.
      – Встать!
      Она вскочила.
      Кирк откинулся в кресле и лениво отхлебнул виски.
      – Кого ты мне привёл, Зара? Это же дешёвка. Не знаю, как Крако довольствовался таким низким сортом… Или ты всё же хороша? Хороша, а? Раздевайся!
      Девица всхлипнула.
      – Раздевайся, я сказал, – повторил он уже спокойно.
      Дрожащими руками она принялась стаскивать с себя одежду.
      – Ну, давайте, оценивайте, – подбодрил своих людей Кирк.
      Компания заметно оживилась, и принялась сопровождать процесс стриптиза смачными комментариями.
      – Хочешь проверить её на пригодность, босс? – развязно спросил Зара.
      Кирк хмыкнул.
      – Посмотрим.
      Наконец девушка стащила с себя последнюю тряпку и замерла в одеревенелой позе. Кажется, она боялась дышать.
      Кирк поморщился:
      – Жалкое зрелище. Есть желающие? Так займитесь…
      Один из гангстеров плотоядно улыбнулся и подошёл к девице.
      – Смотри, не разочаруй даму, – сказал Кирк, – Ладно, играем дальше…
      Все торопливо уставились в карты.
      – Э, гм… Я всё-таки пас.
      – Открываемся?
      – Фул Хаус.
      – Сет тузов.
      Кирк лениво скривил губы, и небрежно бросил на карты стол.
      – Флеш роял .
      Наступила тишина, – слышалось только сопение гангстера ублажающего девицу.
      – Вот это да… – наконец сказал кто-то.
      В этот момент стукнула дверь, и Кирк обернулся.
      На пороге стоял Спок.
     
      ***
      Спок.
      На секунду Кирк не поверил своим глазам.
      А потом на него обрушилось ощущение непоправимой катастрофы.
      Вулканец медленно обводил глазами комнату…
      Нет.
      Только не это!
      Джим не думал, что ему ещё может быть так больно.
      Боже, боже, ну неужели он не заслужил даже того, чтобы остаться человеком хотя бы в его памяти?
      – Спок, – прохрипел Кирк, и вулканец вскинул на него глаза.
      Огромные чёрные глаза на побелевшем лице…
      – Спок…
      И тут Спока едва не сбили с ног. Телохранители, которых он аккуратно оглушил перед тем как уйти к Кирку, пришли в себя и примчались за ним следом.
      Они ворвались в кабинет – шумные, потные, запыхавшиеся.
      – Чёрт! Аж ты ж… Вот он где! Босс, простите! Босс, мы…
      Лицо Кирка превратилось в маску. Он оглядел своих нерадивых подчинённых с ног до головы.
      Кивнул:
      – Прощаю.
      И дважды выстрелил.
     
      ***
      Он ошибся.
      Его здесь не ждали.
      Он опять ошибся...
      Убитые мягко повалились на пол, и Кирк опустил револьвер. Остальные бандиты замерли, и казалось, даже стали меньше ростом.
      Спок молча смотрел на Джима. И это – его капитан?
      Он не мог это осмыслить…
      Лицо Кирка было лишено всякого выражения, он не отводил взгляд от трупов.
      В кабинете стояло гробовое молчание.
      Наконец Кирк встряхнулся:
      – Варган, Киря, займите их место.
      Потом посмотрел на Спока и тихо спросил:
      – Ты ведь понимаешь, что с ними будет, если ты снова попытаешься придти сюда?
      Вулканец кивнул. Конечно.
      Кирк их убьёт.
      Лицо Кирка окончательно помертвело.
      – Иди, – прошептал он.
      И Спок увидел, как в глазах его капитана мелькнула чудовищная тоска.
      Он замер.
      Ты хотел правды?
      Ну вот она, смотри.
      И внезапно все поступки Джима вместе с окружающей реальностью отступили на второй план. Неважно, что: маски, планы, ложь, игра … – он знал одно.
      Его капитану было плохо. Джим Кирк страдал.
      Мучился от нестерпимой боли.
      И только это имело сейчас значение.
      И Спок шагнул к нему:
      – Джим…
      Он поможет, он обязательно…
      Но Кирк отшатнулся как от удара, его лицо исказилось в страдальческой гримасе:
      – Нет! Уходи отсюда, Спок! Я прошу тебя, уходи сейчас же!
      В его яростном голосе звенела мольба…
     
      ***
      На консолях задумчиво перемигивались лампочки, едва слышно попискивала рация Ухуры, центральный экран показывал одни и те же звёзды.
      Экипаж мостика нёс вахту.
      Чехов сидел за пультом управления и тихонько мурлыкал:
      – Мы летим, ковыляя во мгле,
      Мы ползем на последнем крыле,
      Бак пробит, хвост горит, но машина летит
      На честном слове и на одном крыле.*
     
      Пашенька был уверен, что это русская песня.
      – Сколько же мы ещё будем так тянуться… – вздохнул Сулу.
      – Пять месяцев, семнадцать дней, три часа и пятьдесят восемь минут, – сообщил ему Чехов, бросив взгляд на экран.
      Сулу улыбнулся:
      – Ты прямо как Спок…
      Они подавили вздох. Экипаж отчаянно скучал по капитану и коммандеру, жаль только, что звездолёт нельзя было разогнать силой их желания. Одна надежда была – на инженеров.
      Мистер Скотт не вылезал из двигателей «Энтерпрайз». Мобилизовав своих людей вкупе с техниками «Поллукса», он устроил многодневный аврал, о ходе которого остальному экипажу оставалось только догадываться. Правда, однажды ребятам всё же удалось прижать главного инженера к стенке, но он вывалил на них ворох непонятных терминов и смылся. Больше к нему не приставали – пусть уж лучше работает…
      Вот только доктор Маккой ругался, – техники настолько не щадили себя, что в лазарет постоянно поступали люди с лёгкими радиационными поражениями. Впрочем, ругался доктор не слишком громко, скорее ворчал, – его глодала тревога за капитана и старпома…
      Внезапно громко зашипела дверь, и на мостик быстрым шагом вошёл мистер Скотт.
      Выглядел он весьма самодовольно.
      – Ну что, друзья мои, ремонт окончен. Навигатор, считай новый курс, через несколько минут мы сможем перейти на варп.
      Ниота звонко ахнула. Остальные восхищённо уставились на главного инженера. Тот смущённо кашлянул:
      – Конечно, нашей красавице не мешало бы постоять в доках… Но это как-нибудь потом. А сейчас мы заряжаем делитиевые кристаллы. Ну, давай же, Паша, давай!
      – Есть, сэр!
      И Чехов принялся за расчёты.
      – Интересно, что мы увидим на Йоте, когда окажемся там… – пробормотал он.
      – То есть? – не понял Скотти.
      – Ну как? За столько-то времени капитан с мистером Споком там небось такие порядки навели… Представляете, прилетаем мы на Йоту, а нас встречает делегация с хлебом-солью!
      – Хорошо бы, – усмехнулся Сулу.
      Мистер Скотт крякнул и потрепал Чехова по голове.
      – Молодой ты ещё, Пашенька, необстрелянный…
      Ухура засмеялась:
      – Ты так говоришь, будто сам старик.
      Скотти скользнул по девушке задумчивым взглядом и улыбнулся:
      – Я не старик, девочка, не старик, ты же знаешь… Но жизнь, она – штука подлая, и в ней не всё так просто…
      Пискнул сигнал внутренней связи.
      – Мистер Скотт, зарядка кристаллов закончена!
      Скотти обернулся к Чехову:
      – Навигатор, расчёты готовы? Прекрасно. Сулу, ложитесь на курс. Скорость варп-три!
      _____________________________
      *Песня Джимми Макхью на слова Гарольда Адамсона «Бомбардировщики». Услышать можно здесь.
     
      ***
      В окно задувал ласковый летний ветерок. Он шевелил бумаги, касался тёплым дыханием щёк.
      Спок работал – сводил воедино свои заметки по цивилизации Йоты.
      В тот день он так и ушёл из особняка, не поговорив, не разобравшись, – Джим просил уйти, а как он мог отказать своему капитану? Так что теперь ему оставалось только ждать.
      И он ждал.
      Издалека послышалось тихое фырканье приближающегося автомобиля. Потом звук мотора стих, и мягко хлопнула дверца.
      Спок поднял голову от заваленного бумагами стола.
      Спустя пару минут он услышал за дверью глухой голос Кирка:
      – Ждите на улице.
      В ответ раздались звуки удаляющихся шагов, – охрана Спока покинула дом.
      В дверь постучали, и вошёл Джим.
      Спок едва узнал его.
      Казалось, за эти несколько дней Кирк постарел на добрый десяток лет. Огрузнела когда-то гибкая и сильная фигура, загрубели складки лица, и глаза словно подёрнулись пеплом…
      Кирк коротко кивнул:
      – Спок.
      – Капитан… – Спок медленно поднялся из-за стола. Под ложечкой у него похолодело.
      Кирк коротко вздохнул:
      – Ну что ж, Спок, давай прощаться. «Энтерпрайз» уже час как на орбите, они ждут.
      Что?
      Секунду Спок переваривал информацию, пока мозг не вычленил главное.
      – «Прощаться»?
      – Да. Ты уходишь, я остаюсь.
      Спок в немом шоке смотрел на капитана.
      – Но почему?
      Кирк поднял на Спока выцветшие глаза:
      – Ты всё видел.
      Сколько боли... Боже, он, Спок, просто подонок. Ушел, послушался приказа. Такой правильный и исполнительный мерзавец.
      – Видел, капитан? Что? – он заставил себя успокоиться и мягко продолжил: – Я знаю, что своим глазам можно верить далеко не всегда, нам часто случается увидеть не то, что существует на самом деле. Есть миражи и оптические иллюзии, а ещё – внушения, галлюцинации, сны. Удивительно, как при таких обстоятельствах мы вообще можем быть уверены хоть в чём-то…
      Но Кирк не отреагировал на шутку, и Спока больно кольнула тоска по улыбке друга, которой тот непременно наградил бы его прежде.
      Спок покачал головой.
      – Я не уйду, капитан. Без вас я никуда не уйду.
      – Не уйдёшь? – у Кирка дёрнулась щека, и голос налился силой, – Спок, ты что, действительно не понимаешь? Я же – мразь, убийца! Ты хоть представляешь, каково это: пытать, убивать, насиловать? Насиловать, Спок! Мне больше нечего делать среди нормальных людей! Мне место здесь, среди этих …
      Он замолчал, кусая губы.
      И продолжил уже бесцветно:
      – Помнишь, я сказал тебе, что лучше быть боссом, чем сидеть в мешке. Так вот, это не так. Лучше любой мешок, чем это. И я бы предпочёл сдохнуть, любым способом, но там был… – Кирк запнулся. – Ладно, неважно. Ты иди, Спок, иди, тебя ждёт корабль. Я прошу тебя, я тебе приказываю… Да, вот возьми, – он сунул в руки вулканца свой коммуникатор и фазер, – и… Это, в общем, неважно, но, если сможешь, выполни мою последнюю просьбу. – Кирк умоляюще взглянул на Спока. – Пожалуйста, запиши в отчёте, что я погиб. Я не стал отвечать на вызов «Энтерпрайз», так что они ничего не знают...
      Губы Кирка чуть дрогнули, и он добавил почти нежно:
      – Живи долго и процветай, Спок. Пожалуйста, живи долго и процветай.
      Спок печально смотрел на него.
      – Не надо, Спок. Всё не так уж плохо. В конце концов, я получил, что хотел.
      – А что вы хотели, капитан?
      – Неважно. Ты иди. И береги их там всех, ладно?
      – Что ж...
      Спок быстро собрал экипировку и откинул крышку коммуникатора:
      – «Энтерпрайз»?
      – «Энтерпрайз»! – радостно откликнулся передатчик – лейтенант Ухура слушает!
      – Наводите луч, «Энтерпрайз». Готовы? Поднимайте двоих.
     
      ***
      – Какого дьявола здесь происходит, Спок? – орал Маккой.
      – Доктор, успокойтесь.
      – Успокоиться? Да ты… Ты…
      С момента их возвращения на корабль прошло семнадцать минут.
      Оказавшись в транспортаторной, Кирк мрачно посмотрел на Спока, что-то тихо сказал ему и вышел, не ответив на приветствия Скотти и Маккоя.
      После чего заперся в каюте.
      А Боунс немедленно затащил Спока в лазарет и потребовал объяснений.
      Вулканец вздохнул:
      – Доктор, я не могу начать рассказывать, пока вы кричите.
      Маккой замер, а потом опустился на стул.
      – Ну?
      Спок заговорил. Когда он закончил, доктор сидел совершенно уничтоженный.
      – Это всё из-за меня…
      – Прошу прощения?
      Маккой поднял на Спока глаза полные вины.
      – Если бы я не забыл этот проклятый коммуникатор на Йоте…
      – Доктор, вы можете сказать что-нибудь более конструктивное?
      – Констру… О, господи… И что же ты хочешь услышать?
      Спок скрипнул зубами.
      – Ну например, сможет ли капитан вернуться к нормальной жизни.
      – К нормальной жизни? Спок… – Маккой покачал головой, – Скажи, а ты сам смог бы жить дальше, если бы прошёл через тот же кошмар, что и Джим? Если бы на твоих руках была кровь десятков, судя по всему, людей? И изнасилования… Спок, ты бы смог? Вспомни, как ты приговорил себя, когда думал, что убил Джима! Ты ведь не хотел тогда жить, да? Так как, по-твоему, должен себя чувствовать он?
      – Капитан сказал, что напишет полный рапорт командованию…
      – Это трибунал, – горько заключил Маккой.
      – Я буду свидетельствовать…
      – Вряд ли он примет твою помощь.
      – Я не понимаю. Зачем он так поступил? Конечно, наши шансы на победу в схватке с бандой были невелики, но…
      – Спок… – Боунс смотрел на него с жалостью, – тебе не приходило в голову, что Джим пошёл на это ради тебя?
     
      ***
      Ради него!
      В первое мгновение он не смог в это поверить. И поэтому сухо попрощался с доктором и ушёл.
      Но ведь факты… Факты…
      Спок выслушивал рапорты подразделений, советовался со Скотти о состоянии звездолёта, разбирался с кучей текущих дел, – раз Кирк наотрез отказался принимать командование, то обязанности капитана легли на Спока, – а сам думал.
      Да, теперь всё сходилось.
      Кирк старался его спасти... И не только жизнь, но, зная его неприятие насилия, и рассудок. Потому и гнал от себя, потому и молчал.
      Джим пожертвовал собой ради него.
      И Спок позволил ему.
      Ему не было прощения.
      Не уберёг, не сумел, не смог. Пошёл на поводу у привычки слепо верить, что Кирк вопреки всему найдёт выход. Он переоценил силы своего капитана. Ведь Джим всего лишь человек.
      Прекрасный, отчаянный, отважный, умный, светлый…
      Такой уязвимый. Хрупкий.
      И он бросил его одного в этом аду.
      Он и сейчас там. Один. И он ни за что не подпустит к себе Спока, считая себя грязным и недостойным.
      К нему нужно пробиться.
      Когда-то Кирк отдал за него свою жизнь.
      Теперь ради его спасения он принёс в жертву свою душу.
      Что ж… Значит Споку тоже пора выпачкаться.
      Попробовать ад на вкус.
     
      ***
      – Мистер Спок!
      У Монтгомери Скотта в буквальном смысле слова отвисла челюсть. Мистер Спок – пунктуальнейший и дотошнейший вулканец – вдруг встал и ушёл прямо посреди неоконченного разговора.
      – Мистер Спок!
      И даже не обернулся!
      За спиной лейтенанта-коммандера с шипением сомкнулась дверь.
      – Да что же это такое! – главный инженер торопливо вдавил кнопку селектора, – Лазарет! Доктор Маккой, вы там? Не уходите никуда, нам нужно срочно поговорить. Тут происходит какая-то чертовщина!..
     
      ***
      Спок медитировал.
      Из курильницы поднимался густой аромат вулканских трав, по каюте тяжёлыми волнами расходился обжигающий воздух, кровавые блики в плотной темноте всё сильнее напоминали всполохи древних костров.
      Реальность растворялась, поглощаясь тугой спиралью прошлого. Здесь и сейчас время двигалось вспять, отбрасывая его назад – на годы, века, тысячелетия… Из небытия неотвратимо и грозно вставали картины свирепых битв; он слышал звон клинков, яростные крики профессиональных воинов ahkhinahru…
      И нарастающий гул крови в ушах.
      Могучий мерный прибой.
      Сражаться и обладать.
      Отвоевать своё и не отдавать никому.
      Кровь пела.
      Мой.
      Мой.
      Сладкий запах кожи, блеск умных глаз. Мягкая волна волос и сияющая улыбка...
      Такой нежный, такой сильный. Страстный.
      Мой!
      Сухой пал желания.
      Жажда.
      Хочу.
      Напитаться твоей прохладой, выпить дыхание, погрузиться во влагу и соль тугого тела…
      Сын Земли!
      Кровь взревела.
      Крепко запертые подвалы сознания открывались, освобождая родовую память, слепые инстинкты брали над ним власть, заливая глотку и ноздри кипящим варом из мёда и полыни…
      Где-то там, в другом мире колотили в дверь. Это неважно, пустое…
      Мой.
      Ты мой!
      Всё стучат. Взломают дверь.
      Пусть.
      Могут помешать…
      Нет!
      Он вскочил – хищная и гибкая тень в полумраке каюты.
      Прокрался к двери. Вдавил кнопку...
      Внутрь тотчас ворвался Маккой:
      – Спок, что проис… – человек захрипел, когда стальные пальцы сжали горло и впечатали тело в стену.
      – Ты мне не помешаешь!
      Маккой обомлел: на него смотрели совершенно звериные глаза, в глубине которых, казалось, танцевало пламя…
      – Спок, очнись… – с трудом просипел человек.
      Он едва мог говорить. Он ловил губами воздух, кашлял, пытался отодрать от себя пальцы… Но упрямо продолжал:
      – Ну, очнись же…
      Очнуться. От чего?
      – Ты меня помнишь?
      Он… помнил.
      Безумие слегка отступило, и Спок разжал пальцы. Маккой осел на пол, но тут же попытался подняться.
      – Спок, пожалуйста, пойдём в лазарет…
      Бесстрашный.
      Человек и не думал его бояться, наоборот, вцепившись в руку, тянул за собой.
      Нет.
      Сейчас он вспомнил, зачем всё затеял. Нет, никаких лазаретов. Конечно, он рискует навсегда обезуметь, но… что из того? Всё равно, жить без Джима – нелогично…
      Вулканец стряхнул с себя чужую руку.
      – Нет.
      – Спок, тебе нужна помощь!
      Он хочет отобрать у него Джима! Вал огня затопил мозг, пожирая последние осколки разума…
      Спок снова аккуратно взял Маккоя за горло и слегка сдавил.
      – А теперь послушайте меня, доктор. Я никуда не пойду. Напротив, это вы сейчас уйдёте к себе и спокойно ляжете спать. А утром, в восемь ноль-ноль, навестите каюту капитана, – ему может понадобиться ваша помощь.
      Маккой затрепыхался.
      – Ты что задумал, Спок?
      Он всё не уймётся!
      Беда смелых людей: остановить их можно только убив.
      Спок с трудом подавил порыв смять в кулаке горло упрямца. Кровь кипела, требуя расправы. Скрежетнув зубами, он потянулся к селектору:
      – Охрану в каюту старшего помощника!
      Через минуту примчались двое сотрудников службы безопасности. Спок швырнул доктора им в руки.
      – Лейтенант медицины Маккой арестован. Заприте его на гауптвахте. Немедленно! Выпустите завтра в восемь утра.
      – Спок…
      – Увести!
      – Есть, сэр!
      Они исчезли, и дверь захлопнулась.
      Потревоженные мысли медленно возвращались в прежнее русло.
      Джим…
      Он прошёл в глубину каюты и опустился на колени, глядя в огонь…
      Джим.
      Никто не отберёт тебя у меня.
      Никто!
      Ты мой. До самой смерти.
      Пламя желания, пламя крови, пламя чувств... Они свивались в его душе в чудовищную страсть, сжигающую его в пепел…
      Скоро, совсем скоро. Время настаёт.
      Но ты ведь сам прогнал меня.
      С губ сорвался то ли рык, то ли стон.
      Нет!
      Я накажу тебя за это!
      Ты больше не посмеешь!
      Ты навсегда запомнишь, что ты – мой.
      Я не отдам тебя ни людям, ни демонам.
      Ненавижу тебя!
      Люблю!
      Ненавижу!
      Ты поплатишься за то, что оттолкнул.
      И больше не уйдешь.
      Не сможешь!
      Разве что – мёртвым.
      Ты мой.
      Мой!
     

      Продолжение в комментариях.

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра